Архимандрит Макарий

Притчи Христовы

1. Вместо вступления

Книг читатель, научённый
Мной о царствии небес!
Ты – купец, мной одарённый
Сном сокровищем чудес …
Простирай к нему ты руки
И – счастливый каждый раз –
Выбирай из сей науки
Старь и новь про всякий час.

2. Сеятель

Зернами некто поля засевал,
Щедро рукою он зёрна бросал.
Падали зерна туда и сюда…
Что при дороге – топтали стада,
Ветер с дороги катил то зерно,
Птицы клевали – пропало оно! …
В тернии пало иное зерно –
В тернии скоро поднялось оно,
В тернии вырос его стебелек,
Но - не налился зерном колосок! ...
Тот – же, что в добрую почву попал,
Этот пасевок и плод даровал,
Добрый, хороший, богатый был плод!
Уши имеющий, вникни, народ! ….

3. Семя
Марк 4 – 26 – 29

Зернами некто поля засевал,
Рост – те зерна он никак не видал.
Добрая почва – вот матерь зерна:

Стебель зелёный окрепнет, взойдёт,
Слабые зерна он в колос набьёт.
Зерна созреют, - тогда уж и сам
Серп посылает на жатву жнецам.

4. Горчичное зерно.

Зернами некто поля засевал …
Семю горчичному место он дал …
Это горчичное дивно зерно:
Самая крошка из зерен оно,
Но, как поднимется в поле из тех,
Вырастет скромница больше их всех!
Станет как дерево: ветви как лес:
В ветвях скрываются птицы небес!

5. Плевелы

Зернами некто поля засевал,
Зерна пшеницы он щедро бросал …
Время, урвав, как хозяин тот спал,
Враг его плевелы там разбросал.
Всходам пшеницы настала пора,
Вышли и плевелы в поле тогда.
Слуги к хозяину в скорби пришли:
- «Плевелы в поле, к чему-то взошли …
Что ты прикажешь нам сделать Господь?
Надо - ль от сора добро прополоть? …
- «Враг то посеял», - хозяин в ответ:
«Чистить от плевел причины нам нет.
Чистить от плевел теперь нам не стать,
Можно пшеницу ногами стоптать,
Можно с негодной травою притом
Вырвать пшеницу с хорошим зерном!
Время настанет и жатва придёт,
Серп их обоих с пшеницей пожнет.
Выйду на жатву тогда я и сам
Буду следить и скажу я жнецам:
- «Плевелы в связки сберите, чтоб
сжечь…
Доброму – ж семени в житницу лечь! …».

6. Закваска

Божие царство закваске подобно:
Женщина где-то закваски добыла
В три муки меры её положила, -
Скислась мука, поднялась превосходно! …

На твердом камне дом основан
Грозу и бурю простоит:
От наводнения застрахован
Его фундаментный гранит,
А безрассудною рукою
Созданный прямо на песке,
Как вихрем, смоется волною
При первой хлынувшей реке.

«Соль хороша, пока в ней сила!
Но чуть кусок водой смочен, -
Нигде не годен он: ни в землю
Ни на навоз – лишь бросить вон!»
И гласу Божью в страхе внемлю
Душой погрязшей заражен …
Греховной скверной загрязнила,
Она божественный хитон! ….

9. Невод

Как невод, закинутый в море, за рыбой,
Из моря различную рыбу влечет, -
Так ангелы некогда, в мира кончину
И добрых и злых отовсюду сберут.
Как люди из невода добрую вынут,
Негодную ж, - кинут в пучину из вод,
Так праведных в Царствие Божье
поднимут,
А грешных на вечные муки сдадут.
И слышится в пламени скрежет зубов,
И плач неутешный, во веки веков.

10. Господняя трапеза

- Кто будет в Царствии твоем
Трапезы, Господи, достоин? –
- Богатый пир в дому своем,
Для званных некий царь устроил.
Но ни один из званных тех
На приглашенье не явился:
Купил земли иной на грех,
Другой – волов, а тот женился.
И в гневе молвил царь рабам:
- Дороже им заботы многих!
Другим трапезу передам –
Зовите нищих и убогих!
Для бедных, слабых, немощных
Да будет этот пир устроен! ….
Вот кто в том царствии святых
Трапезы будет удостоен! ….

11.Жених грядет!

Вы будьте вечно наготове:
Светильник пусть в руках горит,
А пояс стянут, что-б при зове,
Знал Господин наш, кто не спит.
Придет жених! В какую пору?
Вам – что! Вы ждите – в двери стук!
Не дайте сном смежится взору,
Без дела не слагайте рук!
Как счастлив тот, который встретит!
Ему жених послужит сам:

Он лаской ждущего приветит
И пищу поднесет к устам.
Когда придет? В какую стражу?
Вторая, третья – ли пройдет, -
Не все ль равно! Он тех уважит,
Которых ждущими найдет!
Когда б ты знал, в какую пору
Придет в ночи коварный тать,
Не дал бы крадущему вору
Спокойно дом твой обобрать.
Пусть расслабленье в Вас внидет
Дремотой не сомкнется глаз!
Сын человеческий приидет
В какой не ведаете час.

12. Притча о блудном сын

Два сына было у отца …
И говорит один: - «Отец!
Ты часть именья мне отдай, -
И я покину твой дворец».
Отец именье разделил.
И сын оставил край родной,
И на чужбине расточил
Богатство в прихоти пустой.

II.

И голод там великий был.
Голодный сын в нужде бродил,
И, наконец, нашел он дом,
Куда на службу пастухом
Свиней стада пасти он взят,
И пищей их кормиться рад.

III.

И час пришел – подумал он …
- «Есть у меня родимый дом ….
Живет в богатстве мой отец.
Рабами полн его дворец.
В избытке всё, и что хотят
С его стола они едят.
Пойду к нему, душою слаб.
Скажу – возьми, я буду – раб!
Перед тобой я согрешил,
Тебя и небо оскорбил.
Уж я тебе теперь не сын!
Прости! Но будь мне господин».

IV.

И он пошёл в родимый дом ….
Глядит … Навстречу, тем путём,
К нему бежит … его отец!
Вот прибежал он, наконец.
На плечи сына он припал,
И – плача сына целовал!
И блудный сын отцу сказал:
- «Отец, прости! Я грешен был …
Тебя и небо оскорбил.
Я по – грехам, тебе не сын!
Рабом пусть буду, господин!

Но все грехи простил отец …
Забыл он давние проклятья …
- «Спешите слуги во дворец,
Несите лучшие вы платья!
Лохмотья скинь с себя долой,
Надень ты брачные одежды!
Вот драгоценный перстень мой!
Отри оплаканные вежды!
Вот обувь на ноги надень!
Готовьте пир, - соседи, други –
На пир сготовьте в этот день
Тельца упитанного, слуги!
Греми звучнее мой кимвал!
Светись огнями, мой дворец!
Обрелся тот, кто пропадал –
Умерший сын опять воскрес!».

VI.

А старший сын, с отцом что жил
В ту пору сам на поле был,
Веселья звук он услыхал
И с поля к дому прибежал:
- «Чему весь дом в весельи рад?»
В ответ он слышит, говорят:
- «Вернулся твой родимый брат!»

VII.

И в дом войти он не хотел!….
Отец стал звать – он не пошёл …
С тобою в рабстве я корпел,
Порой измучен был, как вол,
Я слушал каждый твой приказ,
А ты козленка мне не дал!
А этот брат оставил нас
И всё богатство промотал,
Вне дома пил да веселился,
И без работы ликовал,
И вот, теперь сюда явился –
И ты ему веселье дал!»

VIII.

И головою сын поник …
И так сказал ему старик:
- «Мой милый сын, моё – твоё…
Ты век со мной, ты ешь своё.
И вот спросил: что счастлив стал
На старость лет родной отец? –

- Обрелся сын, что пропадал!
Погибший брат твой вновь воскрес!

13.Притча о двух сынах

- «Поди, мой сын» – отец сказал, -
и поработай в виноградник!»
- «Я не пойду», тот отвечал, -
Хочу себе устроить праздник».
- «Ну, Бог с тобой! А ты, мой сын,
пойдешь?» К другому обратился …
- «Тот час иду, мой господин!» –
Сказал, - идти же поленился.
А первый сын, что отказал,
Переменил своё решенье, -
Пошёл. – «Который – Бог сказал, -
Исполнил отчее веленье?…»
- «Кто отказал!» – «Ну то -то вот!
Возьмите то вы в размышленье –
Так грешник в царствие войдёт
Скорей, чем праведник - в спасенье!».

14.Судья

Был городской судья один –
Лицеприятный господин;
Никто его судить не мог
Ему, что люди, то и Бог!..
И в том же городе едва
Кормилась бедная вдова.
И каждый день к нему она
Ходила, жалобы полна,
С одною просьбою больной:
- «Спаси меня судья благой!
Меня соперник обобрал»…
И часто он её видал,
Но черствым сердцем не жалел,
И ей помочь он не хотел.
Однажды он себе сказал:
- «Меня правдивым кто видал?
Никто ничем стыдить не мог,
Ведь мне, что люди, то и Бог!
Однако ж, чтоб сберечь покой,
Я помогу старушке той».
Как он решил, - и сделал так.
И им оправдан был бедняк.
***
Когда неправедный помог,
То разве правосудный Бог
Не поспешит своим помочь
Взывающим и день и ночь?
Подать защиту им придёт,
Но вряд ли веру где найдёт!

14. Полночный стук

Я стою и стучусь у дверей:
- «Отвори мне, родимый, скорей,
Дам мне хлеба, чем гостя принять:
Ночь темна, негде мне раздостать.
Милый друг, свою дверь отвори
Не стоять – же мне здесь до зари…
Жутко: дрогну в ночной тишине.
Отвечает друг, слышу во тьме:
- «Я уж лёг, не нарушь мой покой,
почивают и дети со мной».
Я ж сильнее стучуся к нему:
- «Дай, чем дальнего гостя приму!
Он – голодный – под кров мой зашел,
А подать что, не знаю на стол…»
Внял друг просьбе полночной моей
Дал просимое щедрой рукой.

***

Так и ты, в безучастье пиши,
К милосердному, скоро спеши,
У него, у родного проси; -
Просьбу тихой слезой ороси; -
Если друг – человек мне помог,
То поможет и праведный Бог.

15. Мытарь и фарисей.

Вошли раз помолиться в храм
Два человека – фарисей –
И мытарь – и молились там …
И первый в гордости своей,
Молился так:
- «О Боже! Я
Благодарю, что не таков,
Как грешники, которых я
Святей и чище. Иль каков
Сей мытарь, что стоит вон там.
Я всё творю, что ты велел.
Даю я десятину в храм,
Пощусь …».
Другой поднять, не смел
Очей на небо; в грудь себя
Он ударял и говорил:
- «Я грешен паче всех … меня …
Помилуй Боже!» – слёзы лил …
И мытарь сей, оправдан был,
Тот осуждён …
Так всяк гордец
Смирится Богом под конец,
Смиренный же возвысится …

16.Молитва

Отец наш, Сущий в небесах!
Святися именем в веках;
Сойди в нас Царствием своим:
Премудрой волей – над земным
Цари, как в вышних Небесах!
И в день насущный хлеба даждь;
И нам – прощающим в долгах –
В грехах прощение подаждь,
И в искушенье не предаждь
И от лукавого отринь;
И – Сильный – славься в век и век
От тварей Ты и человек –
Твое – бо Царствие! Аминь…

17. Слуги

Внимание, бодрость и молитва!
Хозяин дом оставил свой,
Дал слугам власть, рабам дал дело.
Не спи, вратарь! Покинь покой!
Рабы и слуги! Ждите бодро!
Работай! Крепче держи власть!
Вам неизвестен час прихода,
Веди ж как должно свою часть!
Не знаешь ты. Когда хозяин
Придет отчет просить от Вас,
Придёт ли в полночь, или в вечер,
В крик петуха, иль в утра час.
Вратарь, не спи, и ждите, слуги!
Дабы хозяин не видал,
Что спите вы, что глохнет дело,
И лени сон вас обуял.
Вниманье, бодрость и молитва!
Вратарь, слуга и раб, не спи!
Что вам глаголю, всем глаголю:
Внимай, молися, бодрствуй, жди! ….

18. Рабочие

Однажды раннею порой,
Чуть утро стало зацветать,
Хозяин в виноградник свой
Пошёл рабочих нанимать;
И по динарию на день
Нашел из ближних деревень.
Нанял…
И так же в третий час
Нашел других, - «Найму и вас,
Оставьте праздный свой покой,
Идите в виноградник мой».
Шестой, девятый час настал-
Ещё работников нанял.
- «Стоите праздною толпой?
Идите в виноградник мой!»
Пошли и эти …
И ещё
Нанял в имение своё
Совсем уж позднею порой:
- Идите в виноградник мой!»
***
Настала ночь. Зажглись огни.
Работы кончили они.
Уж ждут расчёта.
Час настал,
И всех хозяин рассчитал
Одной ценой: динарий дал
И тем, что нанял по утру,
И тем, что поздно к вечеру.
И возмутилися толпой …
- «Хозяин! Счет неверен твой!
Мы претерпели жар и зной,
А ты нам по динарью дал
И платой с поздними сравнял!
Хозяин! Ты обидел нас!»
- «Тут нет обиды никому»,
Сказал хозяин одному: -
- « Я добр, а твой завистлив глаз;
«Я волен делать, что хочу –
«За что нанял, то и плачу!»

19. Раб неключимый

С поля слуга воротился,
В поле он землю пахал,
Пот с него градом катился,
Сел на прилавок, устал.
Ночь уж. Выходит хозяин.
- «Ужинать мне-ка сготовь!»
Встал тот работник, измаян,
Всё исполняет без слов,
Лучше бы было, конечно,
Что бы слугу угостить…
-«В поле устал, мол, сердечный,
сядь – тебе буду служить!»
Служит слуга молчаливо,
Всё исполняет без слов…
Он не услышит «спасибо»:
Раб он! На всё он готов!…
В Божием деле родимый,
Тот говорит после дел:
Боже! Твой раб неключимый
Делал, что ты повелел …»

20. Домоправитель

Над слугами поставил
Служителя Господь,
Давать хлеб-соль заставил,
Питать их тело – плоть.
И если бы питал их,
Его бы наградил.
За то, что старых, малых
Жалел он и кормил.
Но раб его слукавил,
«Нескоро, мол, придёт!»
Кормить других оставил,
Лишь сам и ест и пьёт.
И долго наслаждался,
И вечно пьяный был,
Над слугами издевался
Служанок даже бил… -
И если Царь вернётся,
Когда тот и не ждёт,
С неверными причтётся,
На части рассечет!

21. Неверный управитель.

Мне говорят, что управлять
Не можешь ты, «Отчет нам дай…»
Ушёл …. Как быть? Идти копать, -
Я не могу; просить - «подай», -
Стыжусь по знатности моей.
Как быть? Кому такой нужён? …

Да, вот что сделаю скорей -
Где должники? - «Ты что должён?
- «Сто масла мер». – «Пиши полста!»
- « А ты?» - «Пшеницей сотню мер». -
- «Ну, двадцать скинь ты с этих ста!»
Узнал. Поставил всем в пример,
Оставил домом управлять.

Спешите, братие, прощать
Всем должникам своим сверх мер,
Как приведённый вам в пример.
Счастлив, кто другов тем обрёл! ….

22. Виноградник.

Насадил я виноградник в достоянии своём,
И построил башню – крепость, и точило сделал в нём.
И обнёс его стеною от вторжения зверей,
Виноградарей нанял я караулить от людей.
И когда настало время собирать с трудов плоды, -
Принесли одно мне горе виноградные сады! …
Я послал туда рабочих виноградник обобрать, -
Виноградари рабочих стали камнем побивать:
И послал туда для сбора я работников иных, -
Виноградари как первых, перебили и вторых.
И тогда послал любимца, к ним я сына своего,
Думал, - сына побоятся - постесняются его, -
А они - схватили сына - «вот наследник» - говорят:
- «Мы убьём Его, и - нашим будет этот виноград!»
И они … убили сына! Повлекли из сада вон,
На горе его распяли - и погиб безвинно Он!
Да! Я думал - виноградник по богатству будет рай,
Виноградник – же к несчастью дал кровавый урожай!

23. Заступник

Нет на смоковнице плода!
Зачем ей место занимать?
Проходят многие года,
Проходят - нечего искать.
И в гневе Царь тогда сказал:
- «Сруби её! К чему ей тут?»
А я - ему: « – я б окопал,
Оставь её!» - «Напрасный труд!» …
А я опять его прошу:
- «О, господин, хотя на год! …
Я к ней старанье приложу,
Я унавожу: даст и плод.
Вот посмотри!»
- «А если нет?»
- «Тогда уж пусть топор ссечет…»
Подумал Царь и мне в ответ:
- «Ну, год ещё пускай растёт!».

24. Пастырь

Пастырь ходит, ходит перед стадом.
Овцы знают его добрый голос,
И идут за ним овечки рядом;
Бережет у них он каждый волос.
Вот овечка бедная пропала.
Ходит пастырь, ту овечку ищет.
- «Где ты, где ты, тихая отстала?»
Добрый пастырь в скорби её кличет.
Эхо лишь отмолвило словечко.
Тихо всё. Мертва кругом пустыня.
- «Не унес – ли хищный волк овечку?»
Думал пастырь добрый в благостыне.
Но она на голос откликнулась, -
Далеко родная отбежала! …
На призыв знакомый оглянулась –
И к ногам спасителя припала! …
И в лице его исчезли муки,
Слышатся ласкающие речи,
Взял овечку бедную на руки
Поднял в радости её на плечи,
И несёт - несет её домой он,
И друзьям - «порадуйтеся ныне» -
Говорит: - «о чем был непокоен,
То обрёл блуждающей в пустыне».
Вот как пастырь тех овечек любит,
Именами их он называет!
Не наёмник! Тот – овцу погубит,
Этот – жизнь за овцы полагает! ….

25. Купец

Вот образ небесного царства –
Купец собиратель камней,
Оставил своё государство,
Продал, что имел он скорей,
И с золотом в путь свой далёкий -
Купить бисеринку одну -

Пошёл – и идет одинокий,
И ищет в заботах, без сну …
И кто же купец тот чудесный,
В исканьях забывший о сне? …
Купец тот – Отец наш Небесный,
Скорбящий о падшей душе.

26. Уповай на Господа!

Не думай об утре – сегодня:
Заботы довольно на день!…
Ищите, где правда Господня,
Где Царства Небесного сень.
Что бьешься в сердечной тревоге,
В заботе, что есть и что пить?
Что страждешь душою подмогу
Ты телу одежды нашить?
Взгляните на птичек летуний –
Не сеют они и не жнут,
В амбары питания с гумен
Возами, как Вы, не везут, -
Однако отец не оставил,
Питает их пищей отец.
И вас не оставит! …. Прибавил
Ты сам себе рост, наконец?
Ведь нету? … - И то – ж об одежде …
Заботы о платье к чему?
Взгляните на Бога в надежде,
Отдайте заботы Ему!
Он лилии в поле питает
В роскошные ткани рядит,
И так их любя покрывает,
Как сам Соломон не покрыт!
Когда так траву полевую,
Что завтра в огне погорит
И кончит тем жизнь небольшую,
Отец наш небесный рядит, -
То вас – о, вас маловеры! –
Оставит – ли Он без забот?!
О теле язычник без веры
Пусть мыслит и думой живёт, -
А ты домогайся Господня
И Царства, и правды Его!
Не думай об утре – сегодня:
Достаточно дню – своего! …

Притчи Христовы

Вот жемчуг притчей!

Вот жемчуг притчей! Что ни слово –
Святой возвышенный предмет!
Смотрю, - а сердце уж готово
Спросить: «ты близок к ним, иль – нет?»

Вот символ, притчи, ветвь оливы,
Пред вами никнет голова …
О, как долёк от Вас! Вдали Вы –
Святые, Божие слова! …

Но знаю я: лишь в Вас – спасенье, -
И в жизни тягостной моей
Лишь в Вас найду я утешенье,
В печалях – радостный покой.

Вы – версты в Царствие Христово;
Неложный, Богом данный путь:
И сердце в радости готово
Чрез Вас ко Господу прильнуть …

От мира были сокровенны
Веками ваши словеса,
Но сшедший Бог чрез Вас смиренно
Открыл пред нами небеса.

Притча о девах

Звёзды трепещут … что – ж медлит
жених? …
Бьются сердечки у них.
Меркнут светильники. Клонит их сон.
Где же замедлился Он? …
Вот и склонились усталой главой.
Девы на локоть на свой.

***
Грёзы нависли …. Вдруг голос гремит:
- «Девы! Подходит жених!»
Встали мгновенно – и сон их пропал,
Радостью дух их взыграл
- «Сёстры, подходит! Подходит! –
скорей
Встанем, подбавим елей!»
Меркнут светильники. Масла подлили –
Путь Жениху осветили.
В белых одеждах стоят они, ждут, -
Вот Он – при дверях их, тут!»
- «Дайте елею!» – вскричали одни:
- «Наши угасли огни»,
- «Мало. Не хватит елею всем нам».
- « Что ж! … пойдём к торгашам!»

***
Поздно! Лишь только сокрылась тех
тень,
Двинулась брачная сень …
Мягко звучат её позвонки …
Светят кругом огоньки …
Девы встречают … приветлив и тих
Скромно ступает жених.
Светят светильники … Взоры горят –
Брачным приветом дарят …
Встретили … Шумно захлопнулась
дверь.
Счастье настало теперь! …

***
Вот и отшедшие девы пришли,
Дверь запертую нашли.
Плачут, стучатся, и в горе вопят:
- «Скоро – ли нам отворят? …
Тихо на улице … ползает дрожь …
- «Что – ж не отворят нам, что – ж?»
Слышится девам за дверию глас:
- «Девы, не знаю я вас …»
Тихо … Молчанье. … За дверью лишь
шум.
Горьких наполнен он дум! …

1909 г.

СИРОТКИ
(Васильевы)

Детки малолетки, малые ребятки,
Тяжело вам в доме без отца сидеть!
Как другим ребятам, игры вам не сладки,
Приучились с думой вы на всё глядеть!
К мамочке родимой раз вы прибежали...
- «Мамочка, скажи нам, где у нас отец?
Есть у Ради, Бори» - ей вы так сказали, -
А у нас папаша есть ли наконец?»
- «Он лежит в могиле, - мама отвечала, -
Глубоко зарыт он в яму под землёй».
- «Мама, мы разроем!» - Олечка сказала,
-
И у нас родимый будет вновь живой!»
«Нет, - сказала Зоя - глубоко в могиле;
Будем вынимать мы папу, упадём.
Он тяжелый, папа; нам он не под силу.
Нет, моя Олютка; лучше не пойдём!»
- «Мамочка, родная! Ты купи нам папу!
Станет нам с папашей жить повеселей;
сказочку нам скажет, купит тебе шляпу...
Мама! Дай нам папу, папу поскорей!»
Отвернулась мама и портрет достала
И склонилась горько на чужой портрет
Мама, сквозь рыданья, тихо прошептала:
- «Я б купила папу, только денег нет...»
Детки - малолетки, малые ребятки,
Тяжело вам дома без отца сидеть.
Молча плакать в спальне на своей
кроватке,
Безутешно с думой в мрак ночной
глядеть.

ЖИЗНЬ ХРИСТА

Благовещение

1.
Хижина простая.
Тихий уголок…
Стружки и опилки.
Плотницкий станок…
Девушка за книгой
Скромная сидит.
Перед ней работа
Девичья лежит…
Слово Божье трудно
Девушке понять:
Дева родит сына
Дева будет мать.
2.
Хижина простая.
Тихий уголок…
Стружки и опилки.
Плотницкий станок…
Девушке за прялкой
Ангел предстоит.
Слово благодати
Он ей говорит.
Слово его чудно!
Как его понять? –
Дева родит сына
Дева будет мать!
3.
Хижина простая-
Тихий уголок…
Стружки и опилки,
Плотницкий станок…
Думы, и молитвы,
И девичий труд.
И заботы с Сыном
Рядом тут живут.
Простую картинку
Трудно толковать:
Здесь свершилось чудо: -
Дева стала мать!…

Волхвы
Едет всадник вперед. Полон верою взор
Устремил на звезду весь седой Мельхиор:
Воле Божьей предался он с перового дня
Не спеша, погоняет вперед он коня.
А за ним – за звездою – чернокудрый Гаспар
Волхв надежды святой – той, что скорбному дар:
Он науке отдал ум и силы, и дни …
Равномерно вперёд погоняют они.
Третий следом идёт… волоса словно жар;
Взор любовью горит; это маг Валтасар;
Своё сердце он предал добру, говорят…
Едут бодро вперед и на небо глядят.
Там на небе горит золотая звезда;
Не видали такой никогда – никогда:
Она в небе горит, перед ними идёт,
Она к Богу зовёт, она манит вперёд!…
И вся трепета, счастья и жизни полна,
Над одним из домов опустилась она.
И вступают туда, ускоряют свой шаг,
Видят – Чудо ребёнок – у девы в руках.
- «Вот мой Бог» – опустился седой Мельхиор и,
воскурил перед ним фимиам дальних гор.
- «Это Царь», и царю чернокудрый Гаспар
опустил золотые изделия в дар.
- «Человека искал я весь юный свой век, -
Вижу, вот он лежит предо мной человек!…
Он беспомощен, слаб, на руках он лежит
И зараней об нём моё сердце болит!
Вижу скорбной душою позор твой и суд, -
И на тело твоё принёс смирны сосуд!»
Молодой Валтасар головою поник …
И сказал Мельхиор, поднимая свой лик:
- «Вижу небо отверсто и Старец в лучах,
Вижу милость к страдальцу в предвечных очах.
А кругом их поют хоры ангельских сил
И возносится дым от небесных кадил» –
И закончил Гаспар речь волхва своего:
- «Да приидет скорее к нам Царство Его».

У яслей Христовых

Перед счастливою Марией
Младенец в яслях возлежал:
- «Ты тот, о ком во дни иные
Архангел с неба мне вещал!»
Взирает трепетно Иосиф …
И, мир забыв, всему глухи,
Склонившись к яслям, стадо бросив,
С молитвой смотрят пастухи.
Рассказу странному внимала,
Мария, в счастье неземном,
И в сердце бережно слагала
Слова о Господе своём…

Симеон Богоприимец

Он пришёл во храм покорный,
Божьей воле предался…
Славит Бога лик надгорный,
Фимиама дым взвился.
Старец взял младенца в руки,
Взоры к небу приподнял …
Смолкли ангельские звуки,
Лик архангелов внимал:
- «Ты пришёл желанный, жданный!
Ты пришёл спасти людей!
Свет – неверным, честь – избранным,
Час кончины Ты моей!»
Старец кончил. … Опустились
Долу дряхлые глаза,
А с ресниц его катилась
Благодарности слеза

Крещение Господне

Иисус главой склонился,
В воду по пояс вступил,
Дух, как голубь ниспустился,
Голос с неба возопил:
Вот мой Сын, - моя отрада,
Он по благости Вам дан»…
А над ним десницу поднял
Восхищённый Иоанн!…

Полночь

Петух запел… Воспоминанье
Родит мгновенно образ тот:
Христос отвергнутый, страданье
От мира павшего несёт.
А он – апостол, им избранный
Глядит на муки, и – молчит! …
И на вопрос от стражи бранной –
- «Его не знаю» – говорит! …
И в этот миг Христос от пытки
На них печально посмотрел
И, Пётр, смутясь, пошёл к калитке.
Костёр угас. Петух запел.
2.
И в этот час не спал он боле…
Крик петушиный он внимал,
И, как преступники о воле, -
Он, о Христе своём рыдал!
Глаза не знали облегченья,
Уста не находили слов…
- «Зачем речами был готов
Твои усилить я мученья?
Зачем любви святой в уплату –
Тебя я ложно отвергал?
Зачем я этому солдату
Открыто правды не сказал?
- Я не знаю – Ты за нас мученье,
Как подвиг на себя вознёс…
Прости, Спаситель, отреченье!
Прости страдающий Христос! …
3.
Петух запел…. Ах, слышишь пенье
Ты петуха? Так упади
И говори: - «Господь прощенье
Грехам моим! О пощади!
Я, как Иуда, предавал,
Как Пётр от Бога отрекался,
Но, как Иуда, не терзался,
Как Пётр, ногами не рыдал!
4.
Петух запел …. Как звук сраженья,
Быть может миру он поёт:
- «Вставайте, грешные творенья –
жених в полуночи грядёт!
Блажен имеющий лампаду
И в ней наполненный елей
Он внидет в райскую ограду
Не встретит запертых дверей.
1907 г.
Смотри стр. 41. Червонцев зво

В саду.

Утро. Сад. Темнеют тени.
Плачет женщина навзрыд.
Чует – кто-то меж растений
Позади её стоит.
И безудержно рыдая,
И надеждою полна,
На него едва взирая,
Говорит Ему она:
-«Здесь, - в гробнице – положили,
А теперь в ней – пустота …
Камень с гроба отвалили,
Крышка с гроба отнята …
И не знаю… Где Учитель …
Кем, куда перенесен …
Ты – Садовник охранитель –
Видел, где он положен? …»
Сад. Сереют быстро тени…
Ожидая всё стоит…
А садовник из растений
К ней: «Мария!» - говорит ---
Как? Мария?! … Показалось?
Нет, то правда! – «Равви мой!» -
И Мария оказалась
У стопы его святой.
Плачет, радуясь душою …
Плачет, счастием дыша …
- «Не коснись меня рукою
Дерзновенная жена».

Утро. Сад. Горы вершина
Ярким заревом горит,
И Мария Магдалина
Уж одна теперь стоит.
Скрылось дивное виденье,
Точно юный, тихий сон,
На душе – же – воскресенье
Сад же Негой напоён.
И кадильницы курений
Благовонием кадят,
Птицы хором песнопений
Пробудить весь мир хотят.
Быстро таят тьмы сомнений
Тени сада и скорбей
Под наплывом впечатлений
У природы и у ней.
1915 год.

Явление Христа Богоматери
(предание).

Нет предела, нет предела
Скорби матери о сыне! …
Сыном мать осиротела
И поникла во кручине ….
Ныне сын её в могиле
Почивает день уж третий.
И какой явиться силе,
Что-б опять он встал на свете?!
Вот, пред ней, встают былые
Дни с отрадными часами –
Исцелялися больные:
Прокаженные, слепые,
С повреждёнными ногами …
Вот рукой дитя объемлет,
Плачет с грешником слезами,
Покаяние приемлет,
Услаждает всех речами.
А теперь?! И скорбь в ней выше,
И гнетёт кручина снова.
- Только – б слово мне услышать,
Только – б – только … одно слово!»
***
Утра сумрак предрассветный
Вдруг рассеялся мгновенно,
И – пред Нею – Беспредметный –
Кто-то стал Живой, Нетленный.

Что-то сердце взволновало,
И волной, отрада душу
Всколыхнула, и умчала
Всю тоску, и слёзы сушит.

Кто там?… Дева оглянулась
Вся в восторге чудно-новом.
Кто ты? Сердце встрепенулось –
Ангел ли Господень снова?

Нет! То - сын её Любимый!
Нет! То – сын, что лёг в могиле,
Стал пред матерью родимой,
Стал живой, Воскресший в силе!…

***

- Ты ли? Ты ли мой желанный -
Счастье, радость и отрада,
Богом Бог обетованный,
Райский цвет из ветрограда?!
- О, родная! Утешенье
«Сын принёс твоей кручине,
«Не скорби душой о сыне!
«Проповедуй Воскресенье:
«Опочивший в униженьи,
«Я – воскреснул в славе ныне!
«И с тобою буду вечно –
«Невидимый и незримый. –
«Бог для всех – тебе, Сердечной, -
«Всё я сын навек родимый!»
***
Он исчез в святом сияньи …
Уж она его не слышит,
Но душа вся – в ликованьи,
Но – восторгом сердце дышит!…
И – на весть о воскресеньи,
Что идёт, крепяся в весе, -
Отвечает со смиреньем:
- «Да, Воистину воскресе!»
1912 год.

Апостол Иаков.

Пещера. Ночь. Не слышно звука.

Кругом пустынно…. Тишина.
В слезах Иаков. Скорбь и мука
В Лице апостола видна.
Уж третью ночь он здесь скрывался,
Не пил, не ел, и сна не знал,
В душе раскаянием терзался
И так словами укорял:
- «О маловер я злободушный!
Зачем от пастыря бежал?
От черни злобной и бездушной
Зачем его не защищал?
Не он ли сам, при жизни чудной
Не раз о смерти говорил?
Иль вид толпы той многолюдной
Меня безумно ослепил?»
- «Зачем тогда с судьбою Бога
Своей судьбы не разделил?
Зачем за пастыря Святого
Я головы не положил?
Я в искупленье преступленья
Из тьмы пещеры не уйду
И в ней дождусь я воскресенья
Или без пищи здесь умру!…»
И снова пламенно молился,
С молитвой слёзы Богу нёс.
И вот – средь мрака свет разлился
И пред Иаковом – Христос!
- Равви! Раввуни убиенный!
Ты ль посетил мой грешный дом?»
- Встань, ученик мой! Ты смиреньем
С себя омыл вину ночей,
Постом очистил прегрешенья,
Приди ко мне – вкуси и пей!»
И подал в виде хлеба Тело
И претворённое вино.
- Вкуси и пей и веруй смело,
И оживит тебя оно».
Апостол тихо преклонился
Перед трапезою с небес
И Тела с Кровью причастился.
- Поди, скажи всем: Я – воскрес!»
И с той поры постом, говеньем
Встречают люди светлый день
И с душ, пред Пасхой, причащеньем
Смывают прегрешений Тень.

Эммауский гость.

Уж поздно…Там заря горит,
И тихо догорает…
Покой. Безмолвие царит
И душу умиляет…

Путь долог… Ноги отекли,
Усталые их ноги…
И все же Путника влекли
Они к себе с дороги.

-«Иди на отдых: путь далёк,
и вечер наступает…»
И он пошёл к ним в уголок,
И к ним под кров вступает…

И тихо стало в уголке,
И ночь уж наступила…
Печаль от сердца вдалеке,
В нём счастие сквозило!…

И речи гость меж них ведёт,
И пищу принимает,
И хлеб он на руки берёт
И хлеб благословляет!

Они глядят … - «Неужли он?…»
Сердца затрепетали…
- «Господь, что ими погребён?»
- «Он, он!» сердца вскричали.
-

Он исчезает.… Вот исчез!…
Глядят во след глазами…
И шепчет им та ночь чудес:
- «Господь был принят вами!».
1911 г.

Христос Воскрес!

Я Твой, я твой Господь.
Я твой и я с Твоими!
Из мертвых воскресивший плоть
Пою тебя – я с ними!
Христос воскрес, воскрес!…
Душа поёт, - смеётся…
К тебе о Бог небес,
С земли она несётся!
Хоть пал я в власть тенёт
В сей жизни многотрудной,
Ничто не оторвёт
Меня от песни чудной…
Я буду петь свой век
…

16/04 1915 г.

Христос Воскрес!

Вдохни в нас Господи, любовь!
Воскресни в нас душой согласной!
Да снидут ангелы к нам вновь
И сбросят камень – рукой властной
Да просветится в сердце свет,
Заря зажжется лентой алой.
Да сердце вздрогнет и пойдёт
К любви от злобы обветшалой!
О Боже! В мир Твой дух вдохни!
Зажги во всех согласья песни!
И в эти дни, святые дни, -
Опять, о Господи, воскресни!…

После Христа

Апостол Пётр.

Главою вниз его распяли…
Без ропота из уст его бежали
Слова о том, как благ к страдающим Христос…
И умер он! Безмолвные в печали,
Стремятся удержать потоки горьких слёз,
Вокруг креста друзья его стояли…
И с неба ангелы тогда слетали,
И нового страдальца увенчали
Венком любви из райских лилий, роз.

Вероника

Когда, из сил изнемогая
Под тяжким бременем, Христос
Упал на землю, обливая
Кровавым потом крест, что нёс,
Тогда к нему ты, Вероника,
В сердечной скорби подошла
И пот с Божественного лика
Убрусом чистым отерла.
И видя, Бог, любви в награду
Благоволение явил:
Он на убрусе на отраду
Сыновний лик отобразил
И были полны всепрощенья
Его небесные черты!…
И образ в трепетном смятеньи
У груди нежно скрыла ты!

Когда ж Пречистая слезами
Смыть скорбь о Сыне не могла, -
Как ангел с светлыми крылами,
Ты к ней с убрусом подошла,
И скорбной Деве в умиленьи
Явила лик чудесный ты,
И лили в душу утешенье
Пречистой, дивные черты!
И образом святого лика
Ты скорбь умалила её,
И оправдала, Вероника,
Ты имя чистое своё!…

Ларчик Христа

У Спасителя по смерти
Ларчик кованный остался,
А в ларце том бисер белый
Ярким светом разливался.
Много лет прошло по Бога –
Люди ларчик хоронили,
И на бисер белый, яркий
Взоры часто наводили.
Чудо! Кто на бисер взглянет,
Тут – же сердцем изменялся:
У преступника в мгновенье
Взор любовью разгорался,
Вор назад нёс воровское,
Злобный шум стихал мгновенно;
Страсти все, как огонь от (ветра) влага
Потухали непременно.
Этот ларчик была книга,
Бисер белый – Божье слово;
Божье слово в книге дивной –
То учение Христово …
Ах, раскройте, люди, ларчик,
Вы забыли бисеринки,
Посмотрите: в них сияют
И теперь любви искринки.
Ведь недаром, кто ни взглянет
На наследье дорогое, -
Всякий чует перемену,
В ком горит ещё живое!

Святой Богоносец

И такое тогда было дело:
Повелел царь рассечь его тело.
- Поглядите, - сказал палачам, -
Что на сердце написано там?»
И когда его тело рассекли,
И горячее сердце его извлекли, -
Прочитали на сердце его:
- «Не забуду Христа моего!»

Памяти о. Иоанна Кронштадтского
№ 50
В глубокую полночь прорезала небо
Какая-то спешно звезда –
И вниз покатилась …. Там было всё тихо:
Там спали и лес и вода…
И мирно – неслышно там кто-то кончался,
И взор замирал недвижим,
И члены слабели …. И Ангел, казалось
Витает небесный над ним… -
И чудные тени, прозрачные тени,
Из тьмы над землёй поднялись,
И кинув мир грешный без плача, без пени
К звездам угасавшим взвились … -
Где светлой полоской заря занималась,
Где резался солнечный край, -
В стране невечерней виденье скрывалось
В стране, где божественный рай!…

Поучения святого Пимена Великого

Старец на востоке святой проживал
Пимен великий, тихий, невластный;
Славы он не любил и чести бежал,
Был же душою и сердцем прекрасный,
И, хоть чудес не творил, но старца простого
Чуткий народ возлюбил и чтил за святого.

1.
Пимен сидел удрученный годами.
Братья – монахи стояли пред пим.
- «Авва, спросили, - отец ты над нами!
Если на службе, дремотой клоним,
Брат не внимает церковным моленьям, -
Как поступить тогда с братом таким?
То-то ответил: - «О, отче, такого
Я – бы толкнул и от сна пробудил!
Можно – ли спать? Место храма святого
Сном непочтенья он осквернил!»
Пимен поднялся: - «А я – бы» шептал он …
Голову брата к коленям склонил:
Пусть, от моленья усталый, поспал он,
Братский покой я –б от всех охранил!
Жизнь человека куда не легка!»
Братья дивились словам старика.

2.
Беседуя, старец отцом называл юного брата.
Тотчас поправили – «Молод ещё он годами,
Преклонна – же юность к греху и мечтами богата, -
Ты – же поставил в начальники юность над нами!»
-«Братья, молчанье одно …. Отрок молчаньем богат!
Только молчаньем одним старец над нами стал брат.

3.
Вот пред старцем стоит многодумен
Дальней обители пришлый игумен,
Смотрит на старца, что кротко сидит
И молчаливо молитву творит.
- Отче, послушай моё затрудненье …
Братия ждёт от меня наставленья,
Я – же не знаю, чему поучать:
Робкий душою привык я молчать.
Ласково Пимен на авву взирает,
Кажется, в душу его проникает:
- «Что ж наставления им не давай,
образом жизни своей наставляй:
Сам надевай, прибирай своё платье,
Печи топи для себя и для братьи»,
-« Отче мой, сами подходят они
Ждут поучения ночи и дни.
- «Ты – ж не учи, будь для них подражаньем, -
Станут работать тогда без роптанья,
Труд непосильный возьмут – понесут …
ЭТО – в игуменстве – лучший твой труд!»

К Пимену новый отшельник подходит.
- страстный порыв во мне бурею ходит,
Хочется мне его силой сломать,
Будет душе без страстей – благодать!
Старец на слово его улыбнулся:
- вижу, я ворот твой там расстегнулся,
ветер гуляет туда и сюда, -
можешь – ли ветер держать ты тогда?
Старцу в ответ инок так отвечает:
- Ветер свободный по воле гуляет,
Здесь загородишь, - ворвётся он там!
- Видишь, брат! …. Удержу нет и страстям:
Страсти, как ветер, свободно и смело
Душу, волнуя, смущают нам тело.
Нет, никогда не исчезнет напасть!
В вечной борьбе наша сила и власть!…

5.
(К Пимену новый отшельник)

- Отец мой! Великий я грешник пред Богом!
Суди и карай меня властно и строго!
Хочу получить я от Бога прощенье, -
Не мало –ль ТРЕХ ЛЕТ для поста и моленья?
Он смотрит на старца … с тревогою дышит …
- «То много!» … опять он от Пимена слышит!
- Ты МНОГО сказал?… Таково преступленье!
Теснит меня скорбь о моём прегрешеньи,
Смотреть мне несносно на Божии лики, -
Довольно – ли ГОДА омыть грех великий?
Быть может, моленье гнев Божий утишит?…
- «То много!» – опять он от Пимена слышит
Что ж, отче? Дней сорок молиться пред Богом?
Дней сорок молиться в пощении строгом?
Дней сорок за это греховное дело
Молиться, вздыхать, умерщвлять своё тело?
Такое пощенье Господь и услышит!
- То много!… опять он от Пимена слышит!
Всё много да много! Не стало бы мало?
Велико змеи умерщвляющей жало:
И колит и жалит!… Избечь как не чаешь,
А ты мне всё МНОГО одно повторяешь, -
Так сколько – ж скажи мне, в бореньи томиться,
Что-б снова безгрешным пред Богом явиться?
И старец поднялся и дал назиданье:
- Когда от души принесешь покаянье:
И твердо положишь к греху отвращенье, -
Довольно трех дней и – получишь прощенье.

6.
Братья обители старца спросили:
- Должно – ль покрыть нам грех братный от всех?
- Должно!… Покройте, как кроет могила!…
Бог вам за это покроет ваш грех!»
***
Так он учил … миновали столетья,
Пимен давно уже в мире почил,
Движется тихо, полтысяча третья, -
Речи – ж его полны жизненных сил!…
Дышит в них ласка, любовь и участье,
Кажется, Бог, обагренный в крови,
Движет глаголом, губящим несчастье,
Мир призывающим к вечной любви.
Отче! Живущий в Господних селеньях
Кроткий, незлобивый, Пимен святой!
Нам – ниспошли ты от Бога прощенье,
Скорби телесных страстей успокой!…

Странники

Благословлен дающий подаянье,
А жадность наказуется всегда!
Мы вам поведаем одно сказанье
Про давние, старинные года.

Шло трое странников вдали от крова,
Усталые от дальнего пути,
Шатёр и тень от дерева густого
Увидели и вздумали зайти.
А из шатра навстречу по дороге
К ним, видят, старец спешно так идёт,
А сам едва передвигает ноги, -
Уж слишком стар – и в гости их зовёт.
Пошли к нему и сели под ветвями
И Авраам их начал принимать:
Согнулся он над пыльными ногами
И ноги стал от пыли отмывать.
Принёс и масла им и из лукошка
Старушечью спечённые рукой
Спешит достать горячие лепешки
И молока вечёрошний удой.
Во всём ему хозяйка помогала
Его хозяйка ласкова была.
На стол она им соли подавала,
Ломала хлеб и молоко лила…
Пора и в путь! И странники поднялись.
И говорит так старший: Авраам!
За то, что вы с женой для нас старались,
На лето, вам бездетным, сына дам!
Благословен дающий подаянье,
Благословен отныне и до век!
Вот ты подал, и помни, в воздаянье
Получишь больше блага, человек.

И с той поры, стада его полнели
Росло его богатство с той поры,
И с каждым днём и часом богатели
Его вдвойне обширные дворы.
И на другой – же год от этой встречи
Как странник обещал, и стало так
У стариков по странниковой речи
Родился сын и назван Исаак.

И в тот же вечер, ближе будет к ночи,
Они пришли в одну из деревень,
Где думали смежить на время очи,
Усталые в истекший этот день.
И где бы странники не постучались,
Везде отказ лишь слышали они, -
В ответ на просьбы жители ругались
И гасили радушные огни.
Лишь дом один – единый оставался …
- «Найдём ли мы приют хоть у ворот?»
Окликнули. – «Найдёте!» отозвался
На голос вышедши радушно Лот.
И странники вошли все трое,
И встретили обещанный приём,
И отдохнули в сладостном покое
И закусили пищею при том.
Вокруг гостей хозяин торопился
Спешил подать, что нужно было сам
Один вблизи он странников возился
Радушный, ласковый, как Авраам.
Ни в чем ему жена не помогала,
Жена его не ласкова была
И даже в соли странным отказала
И к угощенью соли не дала!
И утром гости Лоту в воздаянье
Сказали при прощании тогда:
- «Благословен дающий подаянье,
А жадность наказуется всегда!
Беги скорей из этого селенья
И не жалей, что расстаешься с ним:
Как выйдешь ты, его в одно мгновенье
Испепелит небесный огонь и дым.
Лишь ты один с семьёю благодушной
Пощажены за сладостный приём
Идите ж вслед друзья, стопой
послушной
Ни взора лишь на кинутый ваш дом.
И тут же Лот с семейством отправлялся,
Поверив слову странников своих:
Ничто не взял, никак не собирался,
Не глянул взад на дом родимый их!
А позади гремела Божья буря
Грозней чем трус. Иль мор, иль зверя
рёв:
Огнём рычало небо лик свой хмуря…
Там совершался вправе Божий гнев;
Нет жалости к отверженным от Бога,
К закрывшим странникам приюта кров!
Их грешных Бог карает гневом много, -
Он к милости являет лишь любовь!
И та, что странным соли пожалела
И скрыв её взглянула на свой дом,
Где соль у ней была, - тот час окаменела,
И стала соляным столпом!
Благословлен дающий подаянье,
А жадность наказуется всегда!…
И эта быль святая в назиданье
Да служит Вам на многие года!
28.29-07-1907 года.

СВЯТОЙ ПИТИРИМ И ЕГО ЧУДЕСА

Гимн

Прими, Святитель Питирим,
От нас усердное хваленье,
Как возносимый Богу дым
От благовонного кажденья.
К тебе теперь от всех горят
С надеждой поднятые взоры;
Тебя поют, благодарят
В веках немолкнущие хоры.
Ты просветил Тамбовский край.
Мордвов – язычников наставил,
Явил татарам Божий рай
И ссыльных кротостью исправил;
Ты «староверов» поучал,
Любовью к истине палимый;
Ты храмы Богу созидал,
Трудом – молитвою водимый.
Ты в дни, как город ликовал,
Над краем свыше сил трудился,
И в ночь, как мир безмолвно спал,
Ты о грехах его молился!…
Прими – ж святитель Питирим,
От нас похвальное моленье,
И будь потомками хвалим
От поколенья в поколенье.
Тебе народы предстоят:
К тебе подняты ныне взоры;
Тебя поют, тебе гремят
В веках немолкнущие хоры!

Кафедральный собор

Давние, давние годы
Высится древний собор.
Тёмные низкие своды
Вглубь устремляют Ваш взор.
Всё в нём и просто и свято…
Скорбь утишается им.
Дух Ваш, кручиною смятый
Здесь воскрылит Питирим!
Всё – простота. … Еле –еле

Где позолота блестит …
К югу, на правом приделе
Рака святая стоит …
Благости Божьей обитель,
Рака, источница сил!…
Божьего храма строитель
Здесь Питирим опочил.

Питирим

Питирим стоит передо мною
Он высок, широк в плечах и виден;
Взор блестит молитвенной слезою,
Проницает душу глубиною;
Проницая, сердцу не обиден…
С верой в Бога устремлённый ум,
В нём обретший жизни подвиг, счастье!
Измождённый лик глядит угрюм…
Сколько в нем суровых Божьих дум,
Но и сколько доброго участья!….

Иди за мной!

Иди за мной – добро творить
Но знай: есть норы у лисиц,
И есть пристанища у птиц, -
Мне – ж негде голову склонить …
Иди за мной – благовествуй!
Спеши на мой призывный зов!
Но – мертвецам дай мертвецов,
О людях мёртвых не горюй!…
Иди, никем не побеждён!
Кто – ж руку возложил на плуг
И, с скорбью, обратился вдруг, -
О, Богу ненадежен он!
Иди – ж никем не побеждён.

Питиримов колодезь

У подножья горы, над рекою,
Где собор кафедральный стоит
Есть колодезь один. Он рукою
Питирима святого открыт.
И к колодцу, с горы ниспускаясь,
По ступеням нисходит народ
И водою святой окропясь
Из источника черпнет и пьёт.
И бывает, что немощный встанет,
И спокойствие скорбный найдёт,
Тягость снимет, уныние канет
От источника благостных вод.
Над источником чьё то старанье
Балдахином воздвигло шатёр;
И природы кругом ликованье,
И приволье, и жизнь, и простор!

Как тёмны эти низкие своды.

Как темны эти низкие своды!…
Полумрак там, как в тёмной могиле…
Полумрак.… Но теснятся народы
И внимают Божественной силе.
Тишь … Безмолвие … Лишь слышен
над нею
Голос пастыря с краю до краю:
- «Аз есмь Пастырь … об овцах радею
за них душу свою полагаю…»
И скончался ты пастырь! Под своды
У предела положен в могиле
На века! Но теснятся народы
И вопят в потрясающей силе:
- «не оставь! И за гробом будь с нами!
Отзовися на зов всенародный!…»
И скорбя обливались слезами
Именитый и раб худородный…

Миновали столетья, народы
И обычаи те миновали,
Но к гробнице, под тёмные своды
Все с нуждою до днесь прибегали,
Прибегали с скорбями своими,
Утешались от ней чудесами …
Славься, Боже, в родном Питириме,
В Питириме будь славен веками!…

Житель небесного рая

Житель небесного рая,
возлюбленный мира Творцом,
был он епископом края;
нежным о пастве отцом.
К горю пасомых ревнитель,
первый, где бьётся недуг,
каторжным – ссыльным святитель
был и печальник и друг!
Сам он над храмом трудился,
в кладке его помогал:
сам с кирпичами возился,
нес на плечах, подавал…
Церкви на день не оставит,
служит; иль рядом с дьячком, -
то песнопение правит,
то он читает псалом.
К Богу душой возносился,
сердцем горячим молил
в келье о пастве молился,
правило – подвиг творил.
В скорби благой утешитель,
скоро - целящий недуг, -
стал и за гробом святитель
всем и помощник и друг!

Хранитель собора

Было в недавние годы-
в древний Тамбовский собор
под низко-тёмные своды
сторож забрался, как вор.
Было уж время средь ночи -
двигалась жуткая тьма...
ликов суровые очи
сводят пришельца с ума...
Дерзко сгоняя тревогу,
кружку он гирей долбит:
-«Нужно ли золото Богу?
Мне же в нужде пособит!
Только подумал, как слышит-
кто-то протяжно вздохнул...
Движется... Грозно так дышит...
Робко преступник взглянул.
Видит - пред ним поседелый,
с посохом инок стоит;
старческий лик похуделый
сторожу гневом грозит.
Дерзкий! Зачем ты рукою
здесь святотатство творишь?
Храм, Богу созданный мною,
Кражею мерзкой сквернишь!
Сколько пролито здесь поту!
Как я работал над ним!
Ты ж разрушаешь работу,
что созидал Питирим!
Богу копейки, как розы,
в дар свой земля принесла:
в каждой печаль или слёзы,
в каждой иль скорбь, иль хвала...
Ты же, рукой дерзновенной
думаешь в собственность скрасть
вздох от души угнетенной,
скорбию смытую страсть.
Будь же наказан, грабитель,
дерзким разбоем своим!
Помни: церквам охранитель
Богом избран Питирим!..
Тихо звонки зазвенели,
пастырский жезл зазвучал,
в правом соборном приделе
старец чудесный пропал.
Сторож, охваченный страхом,
падает на пол дрожа...
Утром лежащего прахом
так и нашли сторожа.
Подле валялись две гири,
Свечи огарок и лом...
На поселенье в Сибири
был он отправлен судом.

Мирный уголок

Среди зелени кустистой,
утопая весь в цветах,
смотрит выбеленный чисто
дом дряхлеющий в летах,
манит серенькой калиткой
на дорожку в этот сад,
где ступени шаткой, зыбкой
двери в дом войти велят.
Здесь прощанье … Сын уходит
на спасенье в монастырь …
Скорбный взор родимых бродит:
дом без сына, что – пустырь!…
Но, волнение скрывая,
мать спешит икону снять:
их утешит Пресвятая
Девпетерувская мать!
Не спеша, иконой тою
Божий крест отец творит
И, нагнувшись головою
Сыну тихо говорит:
- «Я и мать благословляем
в путь молитвенных трудов,
Божьей матери вверяем
Под защиту и покров.
Прибегай, Прокоп, к святыне:
Будет путь твой охранять.
Бог – отец тебе отныне,
а Родимой – Божья мать.
Не земли мирской ты – житель,
а теперь уж ты – монах:
Дом твой – Божия обитель,
все родные – в небесах.
Водвори – ж тебя Святая
Богоматерь в Божий рай!
Но – к молитвам прибегая,
Нас родимый поминай». –
На колени преклонённый,
весь смятение и страх
внемлет речи той – смиренный,
юный возрастом монах.
Благодатию пылает
свежей юности краса.
Как сиянье увивают
Нежный образ волоса.
И белее, чем холстина
Прикрывающая гроб,
смотрит дочь Екатерина,
как склонился брат Прокоп.
Будто полог жизни новой
кто-то стал приподнимать:
брат родной пред ней, готовый
всё для Господа отдать!…
Значит счастие не с нами,
не в уюте, не в цветах, -
а во Господе, в пустыне,
в Богу преданных мечтах!…
Впереди раскинут далью
жалкий, мертвенный пустырь, -
под синеющей вуалью
золотится монастырь.
Там найдёт себе отраду,
счастье, - в подвиге, в трудах, -
жизни кинувший усладу,
Богу отданный монах!…

В мастерской

Кисть и краски лежат. Полотно
на подрамник нашито сурово.
И осталось в рисунке одно –
оттенить и картина готова.
Что же инок стоит и поник
головою, в тяжёлом смятеньи?
Так чудесен Божественный Лик
в проникающем душу смиреньи!
Так он свят и так благостно прост,
так взывает на новые битвы!
Что – ж он стал? Или вспомнил свой
пост,
и труды, и ночные молитвы?…
Краски, кисть и палитра лежат
молчаливо, а - инок рыдает!
Его душу боренья томят,
он слезами свой труд омывает!
Сам творец пред твореньем упал,
умиленье душевным палимый …
Питирим! Видно лик ты писал
Неземною рукою водимый….

Ночной подвиг

Ночь, темно… Пустынна келья.
Синий свет струит в окно.
Вдохновенны ожерелья
Грёз объявших мир давно.
Здесь не спят! Луч от иконы
Треплет тени по углам …
Вздохи, возгласы, поклоны
Слышны здесь по временам…
Девпетерувской Пречистой
Видит образ, как пред ним
Полон веры жгучей, чистой,
Плачет скорбный Питирим.
Горяча его молитва!…
Тяжек жизненный отчёт,
Непосильна с жизнью битва…
Дай, Пречистая, оплот!…
Дай с неправдой злою биться
Побеждать, одолевать,
В благодарности молиться,
в скорби снова прибегать!
Дай и стаду обороны,
спит, забывшися, оно!
Вздохи, слёзы и поклоны
Слышны за полночь давно…
Отряхает сновиденья
Мир – ночных и темных туч;
С неба розы оживленья
Мечет алой зорьки луч;
На соборе монотонный
Раздаётся благовест;
Люд, от неги полусонной
Поднимается окрест.
И из комнатки келейной,
Чуждый злобы и сует,
Благодатью тиховейной
Окружён и обогрет.
В храм на новые поклоны
Вышней силою маним
От родной встаёт иконы
Богу близкий Питирим.

На пороге вечности

Заснуло всё забвенья сном.
Застыли мертвенные тени,
что начертала ночь огнём
по сказу Божиих велений.
Полупрозрачна и ясна
шлёт миру ночь покой и негу …
Лишь здесь, в постели, нету сна …
Душа спешит к иному брегу …
Часы, минуты сочтены.
Немного жить больной осталось
и кто-то тихо от стены
вдруг отошёл. Ей показалось?
Нет, правда. Тронул за плечо:
«Встань, немощная, время, время!»
Глаза так смотрят горячо.
И спало немощное бремя.
Она поднялась и идёт
спокойно, как всегда, сначала.
Дверь отворилась. Да, весна …
Ступени прошли. И звезды, и луна
и вы мечтательные тени …
Прохожий чутко поспешит,
Извозчик, громыхая, дремлет.
И дик для слуха скрип телеги.
Всё ночью сон обворожил
исполнив мир и грёз и неги.
-«Что пред тобою?» – он спросил.
Она глядит.
Река зеркальной
тянулась лентой и пред ней
собор поднялся кафедральный
облитый яркостью лучей.
И тени чёрные от сада
к нему тянулись …
- «Рай для всех –
собор, а сквера – бы не надо.
В нём ад царит, в нём скверна, грех.
Идите – ж к раю!»
Настежь двери.
Пред нею церковь отперта
огнем неведомых доселе
небесным, чистым залита.
Во свете блеска лучезарном
алтарь раздвинутый стоит
и, весь в моленьи, пред алтарным
престолом спутник предстоит.
Лелеет радостное пенье
ей душу трепетным огнём.
Склонись! – в душе её веленье
Перед небесным алтарём.
Она не помнила, что было,
где находилась, чем жила
в своей мольбе. И пенье плыло
и в душу ей здоровье лило.
И будто на небе была!…
И в архиерейском облачении
Сопутник вышел. И – пред ним
Они склонились в умиленьи …
То был – святитель Питирим!
- «Ты видишь, кто с тобой молился?»
Спросил он. – «Будешь ты жива.
Иди – ж домой!» – И тут он скрылся
Она выходит. Раз и два
часы пробили в колокольне.
Слабели звёзды. Та – же тишь,
но просыпалась. Воздух вольный
свежел. Петух кричал: «Иди – ж!
Собака лаяла. Но спали
все люди, все. Она прошла
к своей постельке, в тёмной зале.
И обновлённая легла
Рассвету внемля на крыльце.
Поутру дом проснулся. Входят
к больной, с заботой на лице.
И, к удивлению находят
её здоровой. Солнца блеск
снопом бил в бедное оконце
и падал в воду. В чашке плеск
играл на стенке вместе с солнцем.
- «Ты, ты … здорова?…» – «Да».
- «Ужели?» - «Ко мне святитель
приходил
и я поднялася с постели
и он в собор меня водил.
И мы молились вместе. Пенье,
какое пенье было там!»
Никто не верил. Сновиденье –
Ведь покоряется мечтам.
Но немощная так счастлива!
- Сестра! Как хочешь: верь – не верь! –
Но это было всё так живо,
Так ясно, вот, как ты теперь …»
Да это было! И отныне
в долгу мы вечном перед ним.
Мы – не одни. И не в пустыне.
А с нами Бог и Питирим!

В лесу

«Хорошо в лесу уединиться,
быть далёким от того, где страсть,
на полянке к небу устремиться,
одиноким к Господу припасть,
позабыть житейские невзгоды,
петь сердечно благостный чертог
и, среди ликующей природы,
познавать тебя, Создатель Бог!»
Он стоял, душою возносился …
Птицы пели, чуть дремала тишь.
Только ветер мимо проносился,
в сонной речке шелестел камыш …
И волна зыбилася порою,
и тонули небеса над ним …
К ним, далёким, благостной мольбою
Возносился духом Питирим …
И на месте том, где он молился,
вырыл кладезь собственной рукой,
и источник кладезя явился
для больных живительной струёй.
В скорби кто, в недуге, в огорченьи,
приходи и веруй, что Господь
умолит телесное боренье,
успокоит страждущую плоть.
Ибо здесь, - в лесу – под небесами, -
несся тихий Питиримов глас,
ибо здесь упорными мольбами
преклонялся Божий слух не раз;
здесь боролся Питирим с страстями,
здесь он потом землю обливал;
здесь борясь, духовными очами
умиляясь, Бога познавал!…

У святой вечерни
6 декабря 1695 года

Тихо в храме … мир, покой …
Всенощное бденье …
Над молящейся толпой
веет умиленье.
Светло – празднично одет
Люд святой вечерни.
Погасает тихий свет
западный, вечерний …
Меркнет в сумерках алтарь,
темны сводов склоны.
Правит старый пономарь
свечи у иконы.
Скорбной вестью люд объят –
не видать Владыки:
умирает, говорят,
Питирим великий!…
Каждый раз, бывало, он
в праздничное бденье
под церковный перезвон
совершал служенье».
То средь кафедры стоит,
То псалмы читает,
поученье говорит
словом назидает.
А теперь? Одни поют
песнопенье мнихи,
и печаль в сердца дают
звуки «свете тихий».
И склонился головой
знатный воевода;
протопоп Сергей седой
грустен средь народа.
Именитый и простой
стали воедино:
всем рисуется благой
образ Питирима.
Тихий свет – Вечерний свет!…
Отзовись на пенье!…
И, кому надежды нет,
Дай выздоровленье!
Ты … в вечерних небесах
кротостью сияешь,
в тихо – гаснущих лучах
в мир покой вливаешь!
Уврачуй ты нам сердца,
дай покой молящим -
возврати детям отца,
радость – всем скорбящим!
Угасает, как закат
мирный, тихий, чудный
Питирим, гонимых брат
в жизни многотрудной;
смерть стоит над головой:
уж слабеют силы …
от кончины роковой,
Господи, помилуй!
Мнихов скорбный лик поёт,
люд творит поклоны …
и – моляся – зрит народ
чудо от иконы:
Дух сковал невольный страх,
замирает пенье –
Богородица в слезах
сыну шлёт моленье.
Слёзы никнут от очей,
омочают вежды,
и, струясь, бегут быстрей
на края одежды.
Матерь Божия!… Слезу
ты о чём роняешь?
Иль грядущую грозу
отвести желаешь?
Прегрешивший – ли Тамбов
в горести хоронишь,
как во власть его основ
встанет град Воронеж?
Успокоиться – ль в святых
Питирим наш вскоре,
именитых и простых
повергая в горе?
Но не дай нам горевать,
Вышняя Царица!
Невозвратное опять
Пусть к нам возвратится!
Тихий свет, вечерний свет, -
отзовись на пенье!
И, кому надежды нет
Дай выздоровленье!»
И в желании одном
стали вновь молиться
о святителе родном
люди и Царица ….
Молит, празднично одет
люд святой вечерни, -
а в сердца их льётся свет
у бояр и черни!
Ярче свечи … Лик поёт
славу величанья,
и растёт, у всех растёт
радость упованья!
И молитвенно согрет
Славит люд помогу:
«Даровавшему нам свет
Слава в вышних Богу!»
Снова тишь, и вновь покой,
скорби улеглися:
Видно – слёзы Пресвятой
К Богу донеслися!

На одре болезни

Поднял к небу Питирим святитель
На одре болезни взор с мольбой:
-«Пощади болящего, Спаситель,
дай грехов прощенье и покой!»
Смотрит, а пред ним, как близкий
сродник,
как во брани крепкий щит,
он, Прокопий, ревностный угодник,
ангел детства предстоит.
Поднял руки, очи строже,
весь, как солнце, воссиял:
- «Помолись о мне, угодник Божий!»
Питирим к нему воззвал.
И тогда молиться стал Прокопий:
- «Бог, Отец единый всех!
Ты, носимый на вершинах копий,
щедрый датель благ – утех!
Уврачуй сего в томленьи,
помяни, спасенье дай
и к нему в своём благоволеньи
с неба чаще привитай!»
И в ответ моленьям, пред очами
Бог, небесный свет явил,
лик открыл и вещими перстами
одр с больным благословил.
И болящий от того мгновенья
от одра здоровым стал
и целителю в благодареньи
песнь хваления воздал.
Так над каждым Божиим Созданьем
соименник вздохи шлёт
И Господь, внимая предстоянью
благодать по нём даёт.

У колодезя

1.
Питирим в саду уединился …
Труд тяжёлый. Потом обливал
Над землёй, скорбя, не раз склонялся,
Как колодезь над горой копал.
Этот труд веричи заменяет,
От земли в небесному зовёт;
Он стремленья страстные смиряет
И познанье Господа даёт.
И святитель духом возносился,
Подвиг скрытый ото всех творил, -
И в колодце том, где он трудился,
родничок живительный забил.
И до днесь, под этою горою,
родничок в колодце резво бьёт,
И больным с скорбящею душою
он цельбу и помощь подаёт.
2.
У жены одной рука болела
До того, что не могла уснуть,
До того, что в горести хотела
В воду пасть и в речке утонуть.
И в таком мучительном страданьи
Раз уснула – видит чудный сон:
Город чей-то, каменные зданья,
Площадь, сад, ступени под уклон …
И ступенями она спустилась …
Перед ней – колодезь, он открыт,
У колодезя, подле, очутилась
Монастырка, кроткая на вид.
От морщин лицо её хранимо,
Из колодца черпает она …
- «Чей колодезь?» – молвит:
«Питирима»
ей в ответ чудесная жена.
- Дай воды на руку мне больную,
трудно мне самой –то почерпнуть…»
Та взглянула, будто на родную
И в ответ: - «Приди и здрава будь!» –
3.
На другую ночь опять уснула …
Старцев двое перед ней стоят.
И с мольбою к ним она прильнула
И в ответ они ей говорят:
- «Приходи, болящая, из дому,
сколько сил, при помощи подруг,
приходи к Угоднику святому,
Питирим исцелит твой недуг.
Только он болезнь твою отложит
Из колодца черпнутой водой,
Только он один тебе поможет
Милосердной, благостной рукой…»
И один из старцев, полон ласки,
Полон кротости, любви, глядит,
И душа в ответ, как будто в сказке
Неземною радостью горит.
4.
И жена, послушная веленью,
Как могла, к источнику пришла
И, согласно Божью откровенью,
В нём цельбу недужеству нашла
И дивилась много немощная,
Всё пред ней открылось, как во сне:
Та – же - видит - площадь городская
Тот - же парк в дремотной тишине.
И собор, поднявшийся высоко,
Над природой царственно стоит,
И с надгорья видиться - далёко,
Как стрела, речной изгиб блестит …
По ступеням медленно нисходит
Тот колодезь чудный пред собой:
Та – ж кругом железная ограда,
То – ж ведёрко на цепи висит …
И в душе её горит отрада,
И надеждой взор её блестит!
Дерзновенно смотрит на иконы …
На иконе, благостной на вид,
Кроткий старец, дивно ей знакомый,
Питирим – Святитель предстоит.
И она пред ним с мольбой припала …
Просит – плачет … - «Отче не оставь!
Истомилась в скорби я не мало,
Помоги, от недуга избавь!
Я пришла сюда, тобой водима
Издалёка, в край Тамбовский твой,
Помоги!» – и с верой в Питирима
Мочит руку светлою струёй.
Как тростник, рука её сухая,
Нестерпимо – мучима дотоль, -
Вдруг мягчает, точно как другая,
Исчезает тягостная боль.
Нет уж боле горестный мучений!
Благодарная, спешит во храм
И склоняет радостно колени
У гробницы Питирима там.
5.
Так свершилось у колодца чудо,
Чудеса творятся и теперь,
Милость всем одна, терпящим худо,
Всем открыта благостная дверь.
Приходи и ты сюда, скорбящий,
Почерпай из кладезя и пей, -
Угасит недуг, тебя томящий,
Питирим, святой Архиерей! …

Надежда

1.
Доктор вышел … - «Нет надежды!»
Вот какой ответ дать мог.
- «Если здесь нам нет «нет надежды»
там надеждой будет Бог!
Детки, в церковь! Почивает
Питирим угодник там,
Всем он помощь посылает
припадающим к стопам». -
И пошли …
Больной метался,
кровью кашлял, весь дрожал,
то в сознаньи озирался,
то в забвении стонал …
… и из церкви воротились,
и больного на дому,
причастили, помолились,
приготовились к всему …
Ночь. Больной уж не метался.
Снизошёл на всех покой.
Вдруг он ночью приподнялся.
- «Что, соколик, что с тобой?»
Взгляд сознанием играет,
будто луч на нём горит,
всех вокруг он озирает
и в волненьи говорит:
« – Я сейчас забылся …
Видел чудный сон:
Питирим явился,
встал со мною он,
Господу молился,
руку мою взял …
тут вот он явился
здесь вот он стоял».
Рады все … Не чудо – ль право?
Вот надежда – Питирим!
И в молчании со славой
Все склонились перед ним.
И больной в постели тоже
Стал молиться сколько в мочь.
Помоги им Боже, Боже,
в эту тягостную ночь! …

2.
Утро … День в права вступает.
Стало легче и светлей.
Их надежда озаряет
светлой радостью своей.
Та надежда в Питириме –
он молитвенник за них.
Утро. Встал больной пред ними,
Сел, глядит …. И – говор стих …
- « Други, я молился …
В яркости лучей
предо мной явился
сонм святых мужей.
Он о мне моленье
к Господу воспел,
голос песнопенья
сладостно звенел.
Питирим пред ними
седенький стоял,
взорами благими
дух мой ободрял.
Богу он молился,
с ним молился я:
в душу свет разлился
благостный, друзья!
Радость – умиленье
в сердце снизошло.
Он благословеньем
Осенил чего:
- «Встань, мой сын избранный,
встань, духовный мой!
Властию, мне данной,
Будь здоров больной!
И рукою правой
трижды осенил
я под Божьей славой
голову склонил,
и его десницу
я хотел поймать,
что – б её сторицей
мне облобызать, -
не посмел – дерзая …
А была – как трость
тонкая, сухая;
жёлтая, как кость …
И хотел одежду,
я, его поймать,
что-б свою надежду
жарко лобызать, -
не успел, дерзая …
А она была –
Светло – голубая,
Будто из стекла».
Дивны Божия явленья,
Дивен в сонме Питирим,
Велики святых моленья
Пред которых предстоим!

3.
Три дня хворый поправлялся …
Дал соборный иерей
от лампады, что-б питался
исцеляющий елей.
На четвертый в умиленьи
хворый всех позвал опять,
и поняли, что виденье
хочет вновь им передать.
Видят – шепчет, улыбаясь …
кажет им Кого-то он …
точно Кто-то, колыхаясь,
здесь стоял, как нежный сон.
Питирима снова
в яви я видал –
в одеяньи новом
предо мной стоял:
скромно одеянье,
как осенний день –
лишь полукафтанье
да простой ремень.
Говорил мне строго
ныне Питирим:
- «Посещай храм Бога,
будь всегда благим,
соблюдай пощенье
Господу молись,
от страстей влеченья
ты оберегись». –
И коснувшись груди
с твердостью сказал:
- «Чадо! Здравым буди» –
и совсем пропал!»

… И поправился, что к смерти
присуждён врачами был!
- «Нет надежды» – в Бога верьте:
он источник наших сил.
Пойте милость Питирима,
пойте Божьи чудеса:
здесь к земле сошли незримо
с милосердьем небеса!

Архимандрит

День вознесенья... Мир ликует.
Всё оживившая весна
природу радостно целует,
тепла, прозрачна и ясна.
Но смолкли праздничные трели
певца живительной весны:
у врат обители шумели
толпы безумием пьяны.
А среди них - в одежде чёрной,
один, решительный на вид,
против бушующей и вздорной
толпы, стоял архимандрит.
Огнём глаза его пылали,
дух вдохновением горел,
уста властительно бросали
в толпу слова, как тучи стрел.
-«Иконы, писанной нелепо,
не по уставным образцам,
толпе, бушующей свирепо,
для поклонения не дам!
Кому вы кланяетесь дико?
Что за нелепые черты!
Нет правды в написаньи лика,
все одеянья порваты,
власы клокаты, ноги голы,
сосна в руке, иль пук травы?..
Молясь на лик зело тяжёлый,
как духом вознесётесь вы?
Зазорный образ в час молитвы
лукавой мыслью вас пленит
и демон зла на поле битвы
вас - безоружных - победит!
Нет! На иконах надо лики
с благоговением писать, -
чтоб лик Аркадия великий
мог пред молящимся витать,
чтоб мы от суетного тела
хотя на миг оторвались,
чтобы от радости летела
душа в заоблачную высь!..
И лишь тогда свята молитва,
и помысл чист и крепок щит,
в борьбе со злом за нами битва
и нам архангел предстоит!»
Горя на солнышке, сверкали,
дрожа, стрелецкие штыки...
И так, нахмурясь, отвечали
Архимандриту старики:
- «Святыне поклонялись деды, -
Ты ж говоришь: Наш образ плох!...
Смотри! Бог прав! Несчастья, беды
за грех твой шлет, бичуя, Бог!
Который год молясь, вздыхаем,
в засушьи дождичка жаждя...
Господь! Без влаги издыхаем,
земле даждь жаждущей дождя!
Напрасны общие моленья,
палит нас зной, суха земля,
червь губит овощи, растенья,
изсохли нивы и поля...
Святыню ту, что чтили деды,
которой кланяемся мы,
нам возврати, - и стихнут беды,
и смолкнут гневные умы!»
Стрельцы вопят, вздымают руки,
в них нетерпение растет, -
а он одно: - «Пойду на муки,
а образ с вами не пойдёт!
Пусть крестный ход Голгофой будет,
пусть в этом деле сгину я, -
Господь нас на небе рассудит,
Он правосудный Судия!
Вы говорите - восклицает -
правдиво слово в этот час:
нас Бог воистину карает
не за меня лишь, а - за вас!
Возьмите ж вы! Пока есть время,
исправьтесь! Станьте над собой!
Итак уж давит ада бремя
всех тяжковесною стопой.
Грехи к грехам не прилагайте,
не лгите Богу на меня,
к неправым ликам не склоняйте
главы, учителей кляня.
Отцы творили, что не знали, -
так нам незнанью ль подражать?
И если Господа распяли,
Так нам ли правду распинать?
Нет, други! Истиной святою
Мой дух во Господе палим!
И вашей ложной клеветою
не увлечется Питирим!
Сияло солнце. Тени пали.
Был полдень светел, жгуч и нем.
У стен обители стояли,
и грузно - тяжко было всем.
Но то не солнце их палило,
в низ злоба дикая росла,
тисками сердце охватила
и дух волнением сперла,
поднялись руки в нетерпеньи,
и крик: «Убьём его, убьём!
Бросай в хулителя каменья!
Штыками печень издерём!
Он еретик, богохулитель!
Мы правы! Братцы, Бог за нас!
Аркадий с нами! В добрый час!»
И началось...
А он спокоен
под градом камней, что неслись
стоял безмолвно, Божий воин,
глядя в безоблачную высь...
Казалось, будто он молился...
И небеса молились с ним!
Бесплотным ангелом явился
перед толпою Питирим.
Вот из обители подали
Архимандриту лошадей.
Он сел и лошади помчали
его от взбешенных людей.
Им несся вслед народный ропот
и дикий гам, и зверский вой, -
но быстр и звучен конский топот,
и пыль рассекла их стеной.
И смолкли звуки в отдаленьи.
Толпа редеет. Тихо вновь.
Певец весны поёт в смущеньи
и милосердье и любовь.

Чья правда? Черни ли народной?
Ведь глас народа - Божий глас!
Иль Питирима дух свободный,
влекущий к истине всех нас?
Был суд. И патриарх правдивый -
тех дальних лет - Иоаким -
его восславил справедливо,
и стал епископ Питирим.
И в месте нового правленья,
В Тамбове, там, где был пустырь
он в память бури Вознесенья
поставил женский монастырь.

***
В чем - же очищенье,
В чем – же оправданье? –
Золоту в гореньи,
А душе – в страданье …
***
На отца я уповаю
В скорби к сыну прибегаю,
Дух святой от бед покров, -
Слава Богу, средь веков!

Слава Господу за всё!
Слава, Отче Вседержитель, -
Творче мира Всесвободный! …
Слава, Сын Единородный
Человека Искупитель!
Слава, Дух Святый, свободный, -
Сил душевных освежитель
Слава! Боже Триединый –
Присносущная Держава! …
Слава – в вечности и ныне! …
Слава, Господи наш! Слава! …
1913 г.

Псалом 138

Господи! Знаешь меня,
Знаешь до корня волос!…
Встану – ли только от сна,
Сяду ли, стану ли я,
Мыслями – ль дума полна, -
Знаешь мой каждый вопрос!…
Дома ли я иль в пути –
Ты окружаешь меня!…
Лягу ли, стану идти –
Сзади и спереди ты,
Всюду десница Твоя!
Дивно всё знанье твоё!
Мне ли постигнуть его?
Скрыться ли мне от Тебя? –
Всюду хранишь Ты любя!
Взыду ли я к небесам,
В пропасть ли сниду – Ты там,
Всюду, Создатель мой, Сам!…
Крылья ль накину, зари,
Стану ль на край я морской, -
Где помышленья мои,
Там и создатель со мной!
Он и от бездны спасёт,
Он и во мраке найдёт!
Свет вокруг сделает тьмой,
Думаешь – в тьме тебя нет, -
Ты же всесильной рукой
Мрак претворяешь на свет!
Внутренность ты мне создал!
Как я во чреве лежал,
В чреве родимой моей, -
Той же десницей благой
Ты моё тело соткал!
Вечная будет хвала
Богу за эти дела:
чуткая знает душа,
как она вся хороша!…
Кости ты видел мои
в скрыто – утробные дни!
Там, во утробе родной,
в жизни неведомой мной, -
видел зародыш Ты мой!…
Знаешь и дни, коих нет,
дни, что сокрыты вдали!
Знал ты их прежде, чем свет,
В оные давние дни
Словом сверкнул на земли!…
Дивны дела без числа!
Как мне помыслить о них?
Им не видать и конца!
Паче песчинок морских!
Я и поднявшись от сна
Вечно – на веки с Тобой!
Вот нечестивцев волна …
О порази их стрелой!
Прочь кровожадные, прочь!
Вас поразить бы рад всех,
Богу вы мыслите грех!
В праве – ли я их терпеть?
Я ненавижу их вплоть!
Я не могу и смотреть,
Как поругаем Господь!
Господи! Знаешь Ты всё!
Господи! Можно – ль взглянуть
Оком на сердце моё,
Прав – ли мой мстительный путь?

И помоги мне найти,
Тропку к иному пути!…

***

Ты любил. За любовь в воздаянье
Ты прими молчаливо страданье.
Потерпи. И Учитель терпел.
Это – любящих общий удел.
11/10 – 1907 года.

Священник

Священник должен всем лишь о Христе твердить,
о правде и любви и жизни непорочной,
и в жизни на земле собой пример явить,
как каждому из нас в любви, страдая жить
и к смерти быть готовому в час срочный.
Не карты, не вино, не прихоти пустые,
не о корысти речь, не о хозяйстве слово
пусть на устах его иная речь готова
о мире, о любви, о благе высшем – слове
пусть речь течёт и с уст нисходит никогда.
И верно я: слова его святые
лишь только он начнёт, разбудят завсегда.
Пусть нарисует нам он лик Христа скорбящий,
поруганный, распятый на кресте,
о распинателях на небо возводящий
взор угасающий и за врагов молящий.
О, верю я: тот идеал горящий
Всех тронет нас, и – будем во Христе.
Явись, священник, нам – апостолом святыни
И пробуди угасшие сердца!
Я знаю: нужен нам такой священник ныне,
в погрязшей злобою и гордостью пустыне.
Явись апостол благостыне,
И нас веди к подножию Творца!

Люди умирают

Люди умирают
дела остаются.
Вот чего не знают
и не берегутся.

Червонцев звон гремит доселе

Червонцев звон гремит доселе
Червонцев звон!
Вещает он о страшном деле,
Вещает он:
Бежите прочь! Тот звон повсюду
Бежите прочь!
Напомнить ночь, огни, Иуду

Коварства ночь.
Оплёван храм, храм упованья
Оплёван храм!
И в звоне том, что всех прельщает
До сих времен.
Заразы миг! Всех заражает
Червонцев звон.

Зинаида, Зинаида

Зинаида, Зинаида!
Тонкий, нежный стебелёк
Распустился что для вида
В нежно – розовый цветок.
1916 год.

Хороша была девочка Маша

Хороша была девочка Маша …
Мать и отец баловали её:
Милая девочка! Солнышко наше!
Бесценное, сердце моё!

Где в лесу был поворот

Где в лесу был поворот,
Волк стоял, разинув рот
А во рту, как ряд солдат
Зубы острые торчат.

После едкой, жгучей пыли

После едкой, жгучей пыли,
Как нас славно оживили
Капли сильного дождя.
Дышишь воздух полно, жадно …
Смотришь – мягко и отрадно
Зеленеют зеленя.

Два праздника

Рождество – это ёлка зимою
Белый снег под окном пеленою
В доме свет и уют, и, тепло.
За окном все пути замело.

Рождество – и суровость и радость
Вкруг могилы цветущая младость.
Рождество – это ясли Христовы
И близ ясель тот саван суровый,
Что Рахиль, многоскорбная мать
Над детями не смеет свивать.

Ну, а Троицын день – это праздник
весны
Грёзы, радость, и счастье и сны!
Зеленеет трава, зеленеют кусты
И пестреют, пестреют цветы.
Жизнь из дома влечёт стариков и детей
На просторы лугов, на просторы полей.
В зелень леса, садов, где кукушка
кричит
И где крошка столяр дупло дятел долбит
Где, закрывши глаза, над гнездом у
ветвей

Заливаясь, поёт о любви соловей.
Где сверкает вода и свежа и чиста
Отражая в струях яркость красок листа
Ну, а Троицын день, - это радостный
день
Это куща цветов, это счастия тень.
В этом празднике нет ни роптаний, ни
слёз
Это праздник весны, светлых, радужных
грёз
Это праздник весны, где пред Господом
сил
Преклоняся, с дарами стоит Михаил.

Неужель зима настанет

Неужель зима настанет
Снег покроет ели
И вода безмолвно станет
Неужели? …
Улетят от нас зимою
Птички, что летели
К нам, из теплых стран, весною
Неужели?
Та к чему – ж весна спешила
Снег топила в лужи
Дух свободою живила
Да! К чему – же?

Лучше – б было для народа
Если – б в век застыла
Воскрешенная свобода
Лучше – б было!
И весна иного рода –
Вечно – б не сходила,
Наша юная Свобода –
Лучше – б было!

Сжато поле.

Сжато поле. Оголилось
В сердце – пустота …
Ах, задача навек сокрылась
Чудо красота!
Было время – вы стояли
Полны зерен сил.
Птицы в воздухе летали
Ветер колосил.
А теперь Вы – как уныло!
Сжалися копной
О прошедшем – милом, милом
Думкою одной!

Прими мой искренний привет…

Прими мой искренний привет
Иван Михайлович скорей.
Прожить желаю много лет
Тебе во сане иерея.
Святая вера твой хранитель
Путь яркий светочем горит
Твой идеал теперь – Спаситель,
Что нас любовию живит
Любви и веры спутник вечный
Надежда будет для тебя …
Живите в благости сердечной
И нет, нет, вспомните меня.
Зову тебя как прежде, Сан
Забыл я твой, но … но так что – же?
Хотя уж ты отец Иван,
Да сердце доброе всё то - же.
(из
дневника).

Под картиной:
«Девочка с ребёнком убегает от грозы …»

Вот бежит девчонка
Да бегом …
За плечьми ребёнка
Да горшком.
Под ногой – дощёчка
Да вода …
Раскраснелась щёчка …
Ой, беда!

Мой дорогой брат Александр!

Мой дорогой брат Александр!
Со днём рожденья поздравляю,
душевных благ тебе желаю
и вот в подарок посылаю
от всей души комичный жанр.
Пиши, хорош он или нет,
К нему строчу тебе сонет,
а в заключение совет,
Ещё год жизни, Что – же в ней?
Земное, полное страстей,
Несчастья, злобы, укоризны …
Хоть в этот день забудь скорбь жизни,
От суеты ты оторвись
И к небу мыслью вознесись!

Наталье Владимировне Реморовой

Для именин Вам пожеланье:
Прожить всю жизнь без увяданья
Любовно, тихо и спокойно,
Как христианам жить достойно,
Не видя горестей ни малости
И так дожить до старости.
6/10-1907 года.

Рекламодатели сегодня:

Архимандрит Макарий (Реморов)
Карта сайта Главная Архив

Архимандрит Макарий (Реморов)